Великий Потрясатель покоится на Алтае!? Версия «Могила Чингисхана»

Могила Чингисхана?… Где она? По какому обряду похоронили этого великого завоевателя? Что похоронено вместе с ним? Клишин Виктор Алексеевич (г. Горловка, Донбасс)

Для историков интерес большой и версий много: одни историки говорят, что он похоронен где то в Китае, другие предполагают, что он похоронен в Туве, потому что, якобы, он сам был тувинец, из рода тувинских князьков, третьи предполагают, что он похоронен на территории Монголии, на священной горе Монгольского Алтая, которую до сих пор никак не сыщут.

Версий много, но, увы, нет ни одного логического заключения, нет ни одного доказательства тому, что именно в Туве, именно в Китае или в самой Монголии должны были состояться его похороны.

Почему же в древних рукописях о Чингисхане не указано конкретное местонахождение его могилы? По древнему монгольскому обычаю, побежденные, униженные и оскорбленные враги победителя, после смерти его, проникали в гробницу, разбрасывали его кости и считали себя отомщенными. Вероятно, с этой целью хранилась тайна похорон Чингисхана и место его захоронения. С целью сохранения тайны место погребения, убивались тысячи рабов, прислуживающих при погребении. Об этом и Марко Поло упоминает. Вот и причина тайны местонахождения могилы Чингисхана, которая держится уже восемь веков, а она – могила, возможно, ежедневно попадается на глаза человечеству.

От чего умер Чингисхан? Может быть, этот вопрос приблизит нас к тайне.

Причин смерти великого завоевателя описывается много и все они домыслы.

По этому поводу Марко Поло сообщает, что Чингисхан умер от попадания отравленной стрелы в колено; посланник Папы римского, спустя двадцать лет после смерти Чингисхана, вернувшись из Монголии, сообщает, что хан погиб от удара молнии; еще сообщается что, покорив Тангутское царство, хан взял жену покоренного себе в гарем и будто, эта самая бывшая первая леди Тангута была причиной его смерти.

Хан был в первую очередь человек, а у человека причин смерти может быть уйма: и от язвы желудка, ибо ему, мальчонке, после убийства отца Ясугая-багатура пришлось с семьей прятаться в горах и питаться кореньями, травой, дичью, порой голодая неделями; а может быть он умер от аппендицита, а может быть от малярии, ибо до этого, до смерти, он жил несколько лет в ареале обитания малярийного комара, завоевывая пространство междуречья Сырдарьи и Амударьи, где располагались укрепленные города-государства Бухара, Самарканд, Хива, Коканд и другие.

Короче, и этот вопрос не приблизил нас к тайне места захоронения Чингисхана, и в этом вопросе неразбериха, пущенная в молву, с целью запутать следы.

Тогда мы примемся к решению нашей задачи с другой стороны, т.е. определим дорогу, по которой монголы вторглись в Кыпчакскую степь, ибо эта дорога вторжения в Кыпчакскую  степь и место погребение Чингисхана, через семь лет после вторжения, эти два понятия связаны между собой и приближают к цели.

Обратимся к историку, автору трилогии «нашествия монголов», к Василию Григорьевичу Яну. Он то уж должен бы знать, по какой дороге , в каком месте границы шла первая лавина вторжения на кипчаков… но, увы, он в своей последней повести к «Последнему морю», коснувшись сношения действующего войска хана Батыя в Европе со столицей ханства Каракум, упоминает пустыни Гоби.

Так, на военном совете в ставке хана Батыя, на берегу Адриатики, учитель и наставник Батыя Сабудай-багатур, словами Василия Яна, как автора повести, говорит: «… мы находимся на расстоянии двухмесячного пути от ставки Бату- хана в низовьях Итиля (Волги) и на расстоянии многих месяцев пути на сменных конях от главной столицы всех монголов Кара-корума.

Нам нужно сохранить безопасным и неприкосновенным этот путь, помня, что этот путь не только священного правителя (Чингисхана), впервые проложившего его через беспредельные пустыни Гоби и Кызыл – Кумы, но что только по этому пути к нам прибывают и будут прибывать для нашей поддержки новые отряды родных и единственно всегда нам верных монголов, непобедимых багатуров.»

Этим изречением Василий Ян завел историков монголоведов в темную комнату искать в ней черную кошку.

Обратите внимание на изречение: «этот путь не только священного правителя (Чингисхана), впервые проложившего его через беспредельные пустыни Гоби…»

Ко времени похода, в Кыпчакскую степь, Западный Китай не был покорен моголами, следовательно имея к началу похода в своем войске 35-40 тысяч одних только воинов, не считая гурты скота на пропитания, табуны запасных лошадей, которых ежедневно надо поить, семьи, кибитки, Чингисхан двинулся через Монгольские Гоби, Китайское Гоби, через враждебную территорию в тысяча километров тоже по степям и пустыням…! О-оо, это было бы безрассудное решение.

Полководец, создавший новую армию с железной дисциплиной, разбив на десятки, сотни, тысячи и десятитысячные отряды, применяя хитрую тактику и стратегию и так бесшабашно подвергать орду жестоким лишениям! Я не поверю в этот путь. К концу похода к Кипчакам, войско Чингисхана подошло бы ослабленное, полуживое.

И еще, обратите внимание на высказывание Сабудая на военном совете в ставке хана Батыя: «… только по этому пути (т.е. через пустыню Гоби) к нам прибывают и будут прибывать…» (Военный совет Батыя проходил в 1238г.)

Прошло восемнадцать лет с начала похода Чингисхана, а дорога в столицу Каракорум оказывается та же: тяжелая, безводная, страшная.

Это заблуждение историков тоже работает на тайну места погребения Чингисхана.

А дорога легкая, короткая, богатая, полная источников воды и подножного богатого корма была и есть, а о ней знал Чингисхан и ею воспользовался.

Дорога вторжения Чингисхана в Кипчакскую степь. 1220 год.

Посмотрите на прилагаемую карту Монголии, где ее южная граница охватывается Китаем дугой, на которой располагаются величайшие пустыни мира – Гоби: Алтайские Гоби, Южное Гоби, Восточное Гоби.

Начинать завоевательный поход на запад через пустыни и враждебную, западную Китайскую территорию, пока еще не завоеванную — было бы безумием! Но монголы, в 1220 году вторглись в Кипчакскую степь, и победоносно, без лишений и потерь подчинили себе гигантскую территорию, вплоть до Аральского моря, разгромив там, в районе озера и междуречья Амударьи и Сырдарьи укрепленные города-государства: Бухара, Хива, Самарканд, Коканд, Сыгнак и др.

Так с какого участка границы начинался поход?

Посмотрим на карту.

В самой западной точке, Монголия уткнулась в горную систему Алтай. В этом месте бреет начало река Бахтарма и течет между горными хребтами, со склонов которых в р. Бухтарму впадают ручьи, родники, речушки, потому река многоводна.  Сама Бухтарма впадает в р. Иртыш, левый берег которой является границей горной системой Алтай и беспредельной степью Кипчаков. Долина Реки Бухтарма богата подножным кормов и водой, что является благодатью для путников и всадников.

Я предполагаю, что об этой долине знал землепроходец Алтая, автор проекта дороги «Чуйский тракт», Вячеслав Шишков, писатель, романист, назвавший эту долину р. Бухтарма  «Беловодьем», куда стремилась душа русского мужика от гнета, от преследований за веру, от малоземелья, от худоземелья.

Вот как описывает Шишков эту страну «Беловодье» в своем рассказу «Алые сугробы», когда вымирающая община снаряжает в поход искателей этого «Беловодья» Степана и Афоню : «… есть на свете такая диковинная страна и называется она «Беловодье». И в песнях про нее поется и в сказках сказывается. В Сибири ли она, за Сибирью ли, или еще где то. Сквозь надо пройти степи, горы, вековечную тайгу, все на восход, к солнцу путь свой править, и, если счастье тебе от рождения дано, увидишь «Беловодье» самолично. Земли в ней тучные, дожди теплые, солнышко благодатное, пшеница сама собой круглый год растет – ни пахать, ни сеять – яблоки, арбузы, виноград, а в цветистом большетравье, без конца, без счету стада пасутся  —  бери, владей.»

Ну какая мужичья душа не вскипит, не ринется на поиски Беловодья – этого рая на земле, тогда как на старом месте: « … а земля наша – сквозь песок, а дождей который год нету, сами знаете… Чистая смерть господи помилуй… Эвот поглдя-ка, что покойников на погосте: крестов, что в лесу дерев.»

Снаряжая Степана и Афоню на поиски Беловодья и предвкушая положительный исход поиска «обчество» пообещало землепроходцам: «… ежели найдете Беловодье, век не забудем вас, ей-бо… переселимся и работать не дозволим: сидите себе дома на печи, милуйтесь с хозяйками да малину с медом кушайте, ей-бо.»

Ценой неимоверных лишений и страданий, ценой трагической гибели Степана в расщелине ледника, Афоня, больной, замерзающий, умирающий, был спасен аборигеном-татариным. Придя в себя Афоня рассказал татарину, кто он и зачем попал сюда. Татарин оценит этот подвиг: «… который за людей сдохла, эвот-эвот какой большой, шибко якши, шибко харош..»

И о земле куда попал Афоня: « … земля шибко якши тут.. ай-ай какой земля, самый харош. Работать мала-мала можна, деньга калатить можна.»

Долина реки Бухтармы довольно заселена населенными пунктами: Урыль, Берель, Березовка, Танба, Черновая, Чингизтау, Киннжира, Кабарга, Катон-Карагай, Согорное, Белое, Печи и др.

Это тоже говорит о ее богатстве: черноземом для пашни, травами для скота, лесом для строительства и охоты.

И так, скорее всего,  дорога шла из Монголии по Бухарской долине до селения Катон-Карагай. Так как отсюда река Бухтарма врезается в крутые горы Алтая, а налево от Катон-Карагая открывается широкая долина речки Нарымки, впадающей в Иртыш, богатая водой и травами, то дорога отсюда поворачивает налево и до самого Иртыша остается легкой и богатой. Здесь Иртыш маловоден, т.к. многоводная Бухтарма впадает в него гораздо ниже, так что переправы лучше и не надо искать.

Так вот, знали ли Монголы о таком легком и сытном пути к Кипчакам? Конечно знали, ибо они сами скотоводы-кочевники, охотники и связь с Кипчаками у них была давно, еще до похода Чингисхана.

Мог ли Чингисхан игнорировать этот путь всего в 200-250 км до р. Иртыш, или тащиться через пустыни Гоби в несколько тысяч километров? Конечно нет.

По здравому смыслу, вторжение должно было проходить двумя потоками: один поток проходил по реке Бухтарме, — это монгольская знать, кибитки, гурты скота, табуны лошадей… , и второй поток, налегке, с запасными конями и запасом воды и корма, в основном воины, прошли через небольшой участок китайской территории (если смотреть на нынешнюю границу) через Китайскую джунгарию к западному берегу озера Зайсан, т.е через вторые ворота, где в настоящее время, на границе с Китаем, стоит районный центр Алексеевка Восточно-Казахстанской области.

Оба потока, соединившись и переправившись на левый берег реки Иртыш, монголы уже оказались на гигантском просторе — в Кипчакской степи, заселенной разными другими народами, но такими же кочевниками — скотоводами, не имеющими укрепленных оплотов в силу своего кочевого образа жизни и, потому, легко покоренные.

Не удивительно, потому что Чингисхан, к началу похода имел в своем войске 35-40 тысяч воинов, из них 4-5 тысяч коренных монголов (военачальники гвардия) и остальные 30-35 тысяч других народностей: тувинцы, алтайцы, буряты, татары енисейские, объединенные емким словом — татары. Что и сколько воинов мог противопоставить князек кочевого улуса перед такой громадой? Пусть сто, пусть двести, пусть тысячу… толку-то, так что монголы следовали по степи как селевой поток.

По мере продвижения в глубь степи, пленяя и покоряя разрозненные отряды местных князей-кочевников и комплектуя из них боевые отряды (десятки, сотни, тысячные) под руководством монголов; подойдя к Аральскому морю, Чингисхан уже имел войско в 300-350 тысяч.

Подойдя к региону Аральского моря, к междуречью Сырдарья и Амударья, где располагались города – государства: Хива, Бухара, Самарканд, Коканд, Сыгнак и другие богатейшие по тем временам города, имеющие свои войска, оборону, но противостоять вражеской силе, многочисленной, хорошо вооруженной, с жесткой дисциплиной, имеющей на вооружении стенобитные орудия-онагры, эти города, со своей богатейшей культурой, школами-медресс, письменностью, поэзией, с разнообразной ремесленностью, с правилами основ земледелия, с разветвленной искусственной оросительной сетью, — эти города пали под громадой войск Чингисхана и были разрушены до основания, а население пленили, пополнив войско еще на десятки тысяч, а может быть и на сотню тысяч.

Итак, за пять лет похода, монголы покорили гигантскую территорию, очутившись в сердце Средней Азии.

В 1225 году Чингисхан, вероятно, задался вопросом – «что делать дальше?»

Надо иметь в виду, что поход к Аралу проходил мимо западного берега озера Балхаш. Не покоренные земли восточного берега озера Балхаш, а также земли западного Китая, представляли потенциальную угрозу в «спину», и, потому, Чингисхан, на мой взгляд, принимает правильное решение, чтобы устранить эту угрозу.

Он комплектует, снаряжает и рассылает свои отряды, под руководством своих сыновей, родичей и соратников, (Чингисхан имел пять сыновей: Джучи, Чагатай, Угедей, Тулихан, Кюлькан) и отправляет эти отряды в Хаджи-Тархан (Астрахань-столицу хазаров) в Персию, В Афганистан,  в Индию.

В это время, в северном Афганистане, войско монголов, посланное туда Ченгисханом,  подверглось сокрушительному поражению от повстанцев-партизан во главе с тюркским предводителем Джалал Эд-Дином, который и в последствии нападал на монголов.

По моему мнению, этот наскок Джалал Эд-Дина на монголов, укрепил в Чингисхане мысль, что надо обязательно ликвидировать угрозу, оставшуюся за спиной. А за спиной остались земли восточного Балхаша и земли западного Китая.

Особое войско с награбленными сокровищами и с пленными ремесленниками: гончарами, кузнецами, ювелирами, с учеными, он отправляет в Монголию только не по пройденному пути, а вдоль восточного берега оз. Балхаш, с целью их порабощения и устранения угрозы.

Сам же с войском, под девизом «Только вперед», пробирается в западный Китай то ли по долине реки Торим, уходящей в Китай, то ли ниже, на стыке Памира и горной системы Каракорум, в долину руки Яркенд. Отсюда он, строго на север, в родную Монголию, насаждая своих баскаков для сбора дани, пленяя местное население и пополняя свое войско новыми отрядами.

Дойдя до Китайской Джунгарии, Чингисхан, где то в районе озера Алаколь, выходит из Западного Китая и движется по Аягузской степи к речке Чар, вдоль которой пролегает главный тракт, который ведет к переправе через р. Иртыш у оз. Зайсан и далее, по долине реки Бухтармы на Родину.

 

Из летописи известно, что Чингисхан умер при выходе из Западного Китая в августе 1227 г. Летний месяц. В это время там погода жаркая.

Монголы в это время не знали метод бальзамирования, надо было спешить с похоронами… Где хоронить?

Послали на все четыре стороны разведотряды с целью отыскания такого места, где можно было соблюсти тайну погребения, чтобы обезопасить от осквернения могилы, от разграбления.

Вернувшись, три отряда принесли пустые вести, а четвертый поведал то, что и требовалось. По заданному направлению отряд встретил среди степи довольно высокую гору. (Ныне гора называется Монастырь). Взобравшись на вершину, они обозрели округу и впереди по ходу движения увидели отроги Алтая, мимо которых протекала р. Иртыш. Перейдя реку, в это время мелководную, разведчики с увала увидели котловину, гектаров сто, окаймленную полукольцами отрогами и речкой Ульбой, впадающей в Иртыш. Место дикое, глухое, никем не посещаемое, примерно километров сто в стороне от оживленного тракта на речке Чар, — место идеальное для тайного погребения Великого Повелителя. (Так я представил поведение соратников Чингисхана, во время этой экстремальной ситуации).

Время шло своим спокойным, мерным шагом, но не спокойно было в мире людском, ибо после смерти, его политику «Потрясателя Вслененной», как его называют в летописях, продолжили его сыновья, внуки, правнуки, утвердив на слезах и крови, на пепелищах невиданную империю угнетения.

Но, увы, ничто в нашем мире не вечно; империи возникали и распадались: распалась римская империя, империя персов, империя Александра Македонского… Распалась и монгольская империя, ибо зло не может быть вечно; возникают внутренние противоречия, возникают силы противостояния, силы молодые, сплоченные, сильные.

 

Пять веков спустя, после смерти Чингисхана, на мысу, на месте слияния рук Ульба и Иртыш, выросла сторожевая казачья крепость.

Еще два века спустя, вокруг этой казачьей крепости вырос купеческий городок… а в настоящее время здесь вырос мощный промышленный центр с гигантскими металлургическими комбинатами: свинцово-цинковым, титаномагниевым, вырос механический завод по изготовлению горного оборудования, вырос большой завод приборов и другие промышленные предприятия, вырос научно-исследовательский институт ядерной физики со своей промышленной базой, и называется этот город Усть-Каменогорск.

Месторасположение города исключительно удачное в смысле снабжения водой промышленных предприятий. Рядом, в горах две гидроэлектростанции.

Река Иртыш делит город на две части: правобережная часть города прижалась к отрогам горной системы Алтай, а левая часть расширяется в степь.

Из горной тайги вырывается река Ульба и в центре города впадает в Иртыш.

Выше по течению Ульбы, окаймленная увалами, лежит котловина гектаров в сто, на которой вырос поселок Ушановский. Рядом с поселком, к одному из отрогов прижалась странного вида возвышенность — классической формы конуса, при виде с издали, вызывая удивление. Я тысячу раз обращал на нее внимание, рыбача на Ульбе, охотясь на перепела, на уток на Шиловом лугу, или проходя мимо, в глубь отрогов, охотясь на куропаток, тетерева, коростеля.

Все отроги лежат как поросята — продолговатые, а один отрог будто пропахал носом землю перед собой и нарастил идеальный конус «Во природа… что творит», и все больше никаких мыслей. Но однажды это творение природы приобрело имя.

 

Приходит как-то ко мне товарищ, а сам смеется, за живот держится. – Ты знаешь, что моя Юлька сморозила! Показывали по телевизору извержение вулкана на Камчатке, так она мне так загадочно говорит – а ты знаешь, что у нас тоже есть Улкан.

— Кто?- спросил я.

-Улкан, такой же острый, как показали по телеку.

— Где ты его видела? – спрашиваю, а сам не могу успокоиться.

— Да за Ушаковским поселком.

Мы посмеялись вместе, обсудили завтрашний поход по Иртышу на катерах… и я забыл об «Улкане».

Прошло некоторое время, и я решил отдохнуть на природе – побродить, поохотиться по ушановским увалам. Сойдя с автобуса в поселке, чтобы двинуться в сопки, я сразу увидел диковинный «Улкан» и решил немедленно его обследовать.

Основание «Улкана» представляет собой окружность, склон довольно крутой, состав гравийно-песчанный.

Кружным путем, взобравшись на «спину» увала, я обратил внимание на его ширину: свободно пройдут два потока людей – туда и обратно. Вершина конуса приподнята над «спиной» увала и представляет площадку, диаметром метра два.

Заметна перемычка между валом и конусом.

Спустившись вниз, в соседнем отроге, с торца, я обнаружил разработку камня (розовый известняк), поросшую растительностью. Это тоже говорит о чем-то.

Пошло двадцать лет, как я покинул те места, где восемь веков тому назад зарождались отряды, тиранившие Персию, Русь, Европу, Ближний восток. Положивший начало этому историческому действию Чингисхан стал часто появляться в печати. Даже японские монголоведы заинтересовались и проводили раскопки по поиску его могилы. Заинтересовался этим вопросом и я, и, проследив последние годы жизни Чингисхана, я указываю местоположение его могилы. Это моя версия, но к ней я подошел последовательно, логически объясняя поступки положительные, в чем, мне кажется, я убедил читателя.

Сегодня я опять, мысленно, перенесся на вершину «Улкана» в пойму реки Ульбы и представил, как, быть может, по буддийскому обычаю посадили Чингисхана на пятки, ноги калачиком в вырытом гроте отрога, лицом на завоеванную степь, ставшую родной, а за спиной любимая Монголия.

Место дикое, тихое, скрытное, подходящее для тайного погребения. Рядом пойма реки Ульбы из песка и гравия, для насыпи надгробия. Лучшего места для погребения не найти.

Для оправдания моей версии дело за археологами, но напоминаю о мифических проклятиях Великих Тиранов.

«Риск – благородное дело», — девиз больших игроков.

 

Восточный Казахстан является частью региона «Большой Алтай» и отправной точкой для путешествий в разные страны мира. При выборе тура полезно сравнить между собой большое количество направлений. Например, можно посмотреть здесь.